Крещение назорея

Материалы для сценария.

Эпизод 1. Крещение назорея. Почему Иоанн отказывался крестить Иисуса? 

Действующие лица: Ефрем, торговец шерстью из Вифании близ Иерусалима;
                  Наум, его собеседник, житель Иерусалима;
                  Толпа на берегу Иордана;
                  Иоанн Креститель и назорей.

Место пустынное, до ближайшего селения два дня пути. Толпа приготовилась к крещению и ждет указаний от Иоанна. Двое уже оделись и стоят в сторонке, сохнут, наблюдая за происходящим. Их имена: Наум и Ефрем. Подходит назорей с длинными волосами и нестриженой бородой, становится рядом с народом. Иоанн подзывает его.

 – Ефрем, глянь-ка, назорей пришёл. Ты его знаешь?
 – Нет. 
 – Иоанн с ним разговаривает. 
 – Угу.
 – Кажется, назорей просит его крестить. Вот так да-а!
 – А что такого?
 – Назорей свят по закону. Как же он может креститься в покаяние? Это он должен крестить! Назорей перед Богом как первосвященник. Так книжники говорят.
 – Как это?
 Наум посмотрел на собеседника с удивлением:
 – Да так. Обет назорейства – это обет не пить вина и… ну ещё там… не стричься. Но главное… В общем, фарисеи говорят — это священство, только добровольное. Давай посмотрим, чем всё закончится.
 – Смотри-ка, да они спорят. 
 Иоанн отказывается его крестить, а назорей явно не хочет уходить.
 Ефрем цокает языком:
 – А ты прав, брат Наум. Иоанн не может принять покаяние от того, кто свят.
 Наконец спор окончен, и Иоанн, к удивлению собеседников, допускает назорея. Толпа входит в Иордан. Назорей тоже вошёл.
 – Смотри, Ефрем, а Иоанн таки крестит его. Не пойму, в чём безгрешный кается? Он таки назорей или нет? 
 – Ух ты, смотри-ка, смотри. Видишь голубя – над ним порхает. Сел на него. Это Божий знак!
 – Ага, у тебя повсюду знаки. Ты и жену по знаку выбрал, и что? 
 – Толпа выходит из воды. Ты видишь назорея?
 – Нет, он… он где-то затерялся. Пойдём ближе, посмотрим.
 Подходят. Наум обращается к крещёным:
 – Шалом. Вы не видели, куда назорей исчез?
 Из толпы:
 – Нет. Кажется, он ушёл сразу.

Эпизод 2. Иисус в Капернауме. Иисуса называли «святый Божий», зная, что он назорей. 

Через восемь недель в синагоге Капернаума. Посреди синагоги, рядом с возвышением лежит человек, над ним склонился старейшина и ещё двое. В двух-трех шагах от них стоит некто с небритой головой, явно назорей. Человек десять сбились в толпу возле выхода и обсуждают происшедшее, но почти шёпотом. Остальные уже вышли. Говорили в основном Иосиф, державший рыбную лавку, его зять Левий и Иуда из Вифсаиды, привозивший рыбу свежего улова. Он обычно оставался в ночь на субботу на ночлег в Капернауме, в доме у сестры.

Левий говорит возбуждённо и скороговоркой, обращаясь к Иосифу:
 – Нет, ты видел? Дядя Авдей подошёл к нему, чтобы обличить, и тут же упал с пеной.
 Иосиф отвечает ему медленно, словно подмороженная рыба. Открывает рот и выдыхает почти беззвучно слова: 
 – Тише ты. Да, я рядом с ними стоял. Авдей слушал его, слушал, а потом и говорит: «Знаю, кто ты! Назорей, святой у Бога? Так зачем же пришёл сюда к нам? Мучить своими речами? Всё, что ты говоришь, никто не в силах исполнить. А мы соблюдаем закон и угождаем Богу». И пошёл на него. А назорей ничего и не делал особенного, только сказал: «Замолчи и выйди из него».
 – А ты понял, о чём это он проповедовал? – Иуда тоже говорил шёпотом, поглядывая на назорея. – Кажется, про царство благоденствия, что оно грядёт. Сказал: «Не заботьтесь о дне завтрашнем, делитесь тем, что имеете, любите даже врагов». Чего дядя Авдей к нему прицепился?
 – А, видать, заело его. Вишь, мучил его назорей новым учением. Авдей же закон соблюдал – у-ух, – Иосиф взмахнул рукой и ухнул, словно птица сорвалась с ветки. – И себя чуть не цадиком считал. А тут – делитесь!
 
Назорей вышел, и толпа оживилась. Кто-то из стоящих рядом с Иосифом подал голос:
 – Это бес из Авдея вышел. Видели пену? Меня как холодом окатило! 
 Все живо включились в обсуждение:
 – Какой ещё бес? 
 – Все одно, что боги, что бесы. Для эллинов это все боги, они им кадят и называют по именам.
 – Кто этот Авдей, разве он язычник? Разве язычники в синагогу ходят?
 – Ты, смотрю, новенький здесь. Из Иудеи? У вас там нет таких? А здесь многие поклоняются богам тайно или когда ездят по торговле к эллинам в Тир или Сидон. Заходят в храмы, кто к Аполлону, кто к Астарте, кто ещё к кому. Приносят дары, выпрашивают успеха. Род неверный.
 – И что? Авдей из таких?
 
Никто не ответил.
 
Наконец все вышли и стали расходиться. Иосиф с Левием и Иуда остались возле синагоги снаружи. Иосиф кивнул в сторону назорея:
 – Говорит, царство Божие приблизилось. Покайтесь и веруйте в эту благую весть. То же, что и Иоанн проповедовал. 
 – А я вот не вижу его, царство это. Назорея крестил Иоанн, говорят. От кого крестился, от того и научился, значит, и последует за ним. Начинают всегда с проповеди, а потом – бунт и тюрьма. 
 – Иоанн не бунтовщик был. Но его уже взяли, сидит в Махероне.
 – Все говорят, что Иоанн – пророк. А ведь казнят его, как Иуду из Гамалы! Да? 
 – Да. И за Иудой тогда много народу пошло. Он Израиль объявил царством Бога. Так римляне не стерпели такого царя, который на небе и не кесарем назначен.
 
Трое увлеклись разговором и не видели, как поодаль, где стоял теперь назорей, собрались любопытствующие. Иуда опять спросил про учение:
 – Иосиф, так назорей в каком смысле учит, что царство Бога приблизилось? Это как Иуда из Гамлы проповедовал? 
 – Да нет, кажется. Назорей говорит, что царство внутри нас.
 – Странно как-то… Как же оно приблизилось? Что внутри, у меня всегда с собой, кроме того, что… входит и выходит. Гы-ы.
 – Пророки всегда говорили про новый завет и что Бог напишет закон в сердце, а не на каменных скрижалях. Я так понимаю, что царство – это там, где законы царя действуют и исполняются. Если внутри себя исполняешь закон, а не снаружи, для притворства, то царство уже внутри.
 – Хочешь сказать, жить по совести? Это как-то смутно всё… – Левий почесал затылок.
 – Скажи, Левий, ты всегда знаешь, как поступить по закону? Или спрашиваешь у фарисея, чтоб растолковал, что в законе написано? 
 – Бывает.
 – Вот, то-то. А будет просто – внутрь посмотрел, а тебе ответ: поступай так-то и так. Как это сбудется, и будем так жить – вот тебе и царство Божие. Тогда оно и внутри, и снаружи будет. Если все так будут жить. А пока только приблизилось. И то не для всех. Я так разумею.
 – Толково. У него услышал?
 – Понятно – от него. Не от рыбы же в лавке.
 
Из синагоги давно все вышли, кроме Авдея и старейшины. Наконец Авдей пришёл в себя и появился в дверях, оглядываясь по сторонам и щурясь от солнца. Подошёл к назорею и протянул руку. Они говорили.
 
Иуда прервал молчание:
 – Смотри, а Авдей-то присмирел. На пользу ему пошло. А то чуть что, так он первый в драку. И горластый был очень, глаза навыкате.
 
Назорей в сопровождении Симона и ещё нескольких рыбаков пошёл по главной улице.
 Левий – вниз по дороге. Пройдя немного, обернулся к Иуде и Иосифу:
 – Пойдём за ним. Видите, они в дом Симона пошли. У Симона там тёща, который день в горячке, если не померла.
 
Назорей с Симоном, Андреем и ещё человек пять вошли в дом. 
 – Ага, шумят. Тёща, кажется, встала. Никак, он чудотворец – даром, что ли, обет принял? А я до него назореев-то не видал. Он откуда и как его зовут? Иуда, что молчишь?
 – Зовут Иисусом. Сам, по слухам, из Назарета. Мать у него там и братья, а отец умер. Иосифом звали. У меня родственница из тех мест. 
 – И что там?
 – Да я и расспросить-то не успел. Говорит, ничего особенного, обычный плотник. Только он ещё обет назорейства принял. А ещё недавно ходил в Иудею на Иордан, к Иоанну, крестился от него. Вот только вернулся, и из Назарета – сразу в Капернаум. Здесь у него теперь несколько учеников: братья Зеведеевы и Симон с Андреем. 
 
Постепенно народ расходился. Назорей остался в доме Симона.
 
Иуда отправился к сестре, Иосиф с Левием пошли домой. По дороге зашли в лавку, посмотреть, всё ли в порядке. Придя домой, услышали, как женщины громко и быстро что-то говорят, явно не слушая друг друга. Громче всех был голос Сары, жены Левия. Когда мужчины вошли, все мигом смолкли, как по команде. И после паузы Сара затараторила с той же громкостью и скоростью, обращаясь к мужу и свекру одновременно, не разделяя речь на смысловые отрезки:
 – Я была у соседки. Вы слышали, что у нас творится? Появился назорей, родственник рыбаков с Базарной. Он исцелил у них тёщу. Из Авдея бес вышел. Я с Заной собираюсь к ним после захода солнца. Они никак маленького не зачнут. У меня суставы ломит. Гила с нами идёт, у неё…
 Иосиф и Левий, одновременно:
 – Да замолчи ты!
 Сара замолчала.
 Левий, спокойно:
 – Ладно, иди, потом расскажешь.