Власть и закон
Материалы для сценария.
Иисус с учениками и народом на траве в десяти стадиях от Иерихона. Постепенно подтягиваются шедшие сзади. Двое беседуют вполголоса. Один из них старик с седой бородой:
– Странные вещи говорит Иисус назорей. Он во всём против закона; всё, что мы знали, отвергает.
– Да нет же, вот идёт в Иерусалим на пасху.
– Так и язычники из любопытства приходят на праздники. Но ты слышал? Спрашивал его один юноша, как спастись. А Иисус что сказал? Что, просто исполняя заповеди, трудно войти в царство Бога – труднее, чем канат протащить сквозь угольное ушко. Всё, говорит, продай и раздай нищим и следуй за мной. Тогда точно спасёшься. А нет – уповай на Бога, Богу всё возможно.
Второй, помоложе, возразил старику:
– Аарон, ты о себе печёшься? Те, кому ничего от мира не нужно, идут прямиком в царство Божие за мессией, так? Вот это и сказал Иисус.
– А зачем нам Моисей дал закон? Это что, обман?
– Заповеди и закон – это чтобы мы здесь жили по Богу. Народ, соблюдающий закон, будет благоденствовать. Посмотри вокруг: где закона нет, там нет и достатка. Вернее, так: если исполнять закон по букве – это для временной жизни, а если по духу, то это годится и для царства Божия.
– Ну и как быть?
– Я и говорю тебе: будешь исполнять закон – он тебя будет защищать. А раздашь всё нищим – поставишь любовь к Богу и ближнему выше всего. А это уже дух закона. Так закон исполнять, по духу, то есть, истинно – вот и вход в царство Божие. Ну и что здесь не так?
– Да всё не так. И разводиться запретил. Сказал, что это не от Бога закон, а Моисей дал нам послабление.
– Кто знает? Но рядом с Иерихоном двое слепых звали его: Сын Давидов, помилуй нас. Если уж слепые признали в нём помазанника, то что мы?
– Но он сам говорит, что первосвященники, старейшины и фарисеи не примут его и приговорят к смерти. Так кого слушать, первосвященника или слепого?
– Так уж и к смерти? Зачем же он идёт в Иерусалим?
– А пойми его! Может, он сильнее их?
Один юноша стоял рядом с беседующими и прислушивался. Видно, что он давно хотел вмешаться в разговор, но удерживал себя. Наконец обратился к этим двоим:
– Если его убьют, то законом нас только водят за нос. А начальство давно по закону не живёт. Закон – для народа, чтобы нами управлять, это узда. А начальникам ничего, кроме власти, не надо. Они сами-то в закон верят? Так что не Иисус отменяет закон, это священники сами его отменят, как только убьют мессию.
– Убьют? Хочешь сказать, Иисус не пожалеет жизни? Ради истины? Ну-ну… И не воспротивится злу, как сам учил, не скроется? Да-да, для молодых, вроде тебя, это звучит вдохновляюще, но я уже пожил, чтобы верить басням.
– Да, его убьют. Всё сделают по закону и этим уничтожат закон – это же смерть мессии, сына Давидова!
– Ага, уничтожат закон… Пророков убивали, всех почти. А если Иисуса убьют, так и закон умрёт? Закон дан Богом. По-твоему, Бог уже расторг с нами завет?
– Но Бог устами пророков сказал, что заключит новый завет. А как заключить, если не расторгнуть старый?
– Поживём – увидим. Ты молод и не знаешь ничего. Расторгнуть завет — это и жертвы отменить, и священство, и храм разрушить, и народ с земли прогнать…
– Ну-у, я не знаю. А разве по-доброму нельзя? Одно отменить, а другое заключить?
Старик задумался. Все трое молчали. Наконец старик произнёс медленно, останавливаясь между фразами:
– Я вот думал, что можно и закон оставить, и новый завет заключить: кто хочет, пусть по букве живёт, а кто может – по духу… Но, видно, ты прав. Ну что же… Тогда впереди – перемены. А больших перемен не бывает без бедствий и скорби.