Повести Ивана Петровича Белкина. Что есть «русский дух»?

Эти повести занимательны, их нельзя читать без удовольствия <…> но они не художественные создания, а просто сказки и побасёнки.

В. Г. Белинский

Введение.

По окончании работы над романом «Дубровский» (публикуется отдельной статьей «Неизвестный Дубровский») я познакомился с книгой А.Н.Баркова «Прогулки с Евгением Онегиным». В «Прогулках…» Барков сформулировал положения теории, согласно которой мениппея является фундаментальной надструктурой, охватывающей все три рода литературы: драму, лирику и эпос. Мениппея — не изобретение писателей, она отражает наш способ мышления и коммуникации. Эта надструктура самопроизвольно возникает в интеллектуальном пространстве читателя. Она формирует наше восприятие произведения, построенного как повествование явного или неявного рассказчика и, таким образом, имеющего несколько фабул и вложенные сюжеты. Смысл произведения оказывается нетривиальным, а идея красивой. Красота же нередко обнаруживает истину.

Знание структуры не заменяет литературное чутье и интуитивные прозрения, необходимые при исследованиях. Но возможность пользоваться разработанным А.Н. Барковым инструментом анализа мениппей позволяет видеть замысел автора. Простая новелла может оказаться удивительно емким произведением, одновременно и сатирическим, смешным и серьезным — в зависимости от позиции, занимаемой наблюдателем (читателем). Безусловно, его труд — большой шаг в развитии филологии, как науки.

Перехожу к «Повестям Ивана Петровича Белкина» (ПБ) и «Истории села Горюхина». Мы имеем дело с трехслойной (и даже более) структурой вложенных сюжетов, смыслов, и их взаимных отражений. Вы не найдете в этой работе детального анализа метасюжета, которому А.Н.Барков уделил основное внимание. То есть, я не буду соотносить героев обрамляющего сюжета (Ивана Петровича Белкина, придуманного им летописца села Горюхина, а также рассказчиков: титулярного советника А. Г. Н., подполковника И. Л. П., приказчика Б. В., девиц К. И. Т.) с реальными историческими лицами, так как предполагаю, что это гораздо лучше меня сделают профессиональные исследователи, опираясь на гигантский базис и профессиональные знания. В основном я сосредоточусь на самом этом обрамляющем сказы сюжете, на композиции всего произведения, на привычном мне анализе самих новелл, а также на героях повестей и целях рассказчиков. Моя задача: помочь читателям отойти от восприятия «Повестей Ивана Петровича Белкина», как пустых побасенок (односюжетных, плоских притчей) и увидеть все произведение в объеме.   

Привычный мне метод опирается исключительно на анализ текста (изнутри) и привлечение внешних к произведению фактов и контекста только для уточнения и проверки вывода. Этот подход мне кажется естественным и в данном случае единственно правильным. Для успеха в этих ограниченных рамках требуется в большей степени здравый смысл и умение погружаться в ткань повествования, нежели профессиональные знания.

Важным исходным постулатом я определил для себя утверждение о гениальности и добросовестности (как автора) А.С.Пушкина и с удовольствием обнаружил это утверждение у Баркова в качестве единственной аксиомы в его анализе.

Как-то раз моя дочь пришла домой после школы и спросила, зачем великий Пушкин написал такие безделушки, как болдинские рассказы. Я ответил парой фраз, но обстоятельно решил побеседовать позже. Спустя время просмотрел школьный учебник и поразился, как унизительно поверхностно для Пушкина представлены детям его гениальные зарисовки из жизни. Впрочем, если вспомнить уже забытую советскую школу, она не отличалась в лучшую сторону.

Это повелось со времен Белинского, которого в любом произведении интересовала в основном критика царизма. Обнаружив у автора эту основную идею, душу, как ему казалось, произведения, он эту душу извлекал, обнажал, снимая покровы и кромсал литературное тело, как патологоанатом режет труп убитого человека. В этом проявлялась его любовь к литературе. Критика, следуя им проторенной дорожкой, до сих пор сосредотачивается  не на идеях и смыслах,  вдохновивших автора, не на истинной душе его творения, а  на социальной значимости, а также формах, схемах, литературных образах, стилях, жанрах и т.д. Но какой же смысл рассуждать о кистях и красках художника вместо того, чтобы любоваться живописью? 

По следам Белинского идет современное преподавание классики в школах и университетах. В результате совершенно выхолащиваются мысли писателей и уничтожается великая воспитательная сила их творчества.  Вот, например, типичный отрывок из лекции на филологическом факультете одного из университетов на тему болдинских рассказов Пушкина:

«Читатели давно заметили, что повести не поддаются пересказу — пересказывать оказывается нечего. Как, например, пересказать «Выстрел» — два человека из-за пустяка вышли стреляться, но один из дуэлянтов отказался стрелять, через несколько лет он приехал сделать свой выстрел, но опять отказался? Повесть «Гробовщик» тем более невозможно пересказать — гробовщик увидел страшный сон про то, как к нему в гости пришли мертвецы, а утром обрадовался, что это всего лишь сон. Б.М.Эйхенбаум описал эту особенность «Повестей Белкина» как несовпадение композиции с фабулой: «При простой фабуле получается сложное сюжетное построение. «Выстрел» можно вытянуть в одну прямую линию — история дуэли Сильвио с графом». В самом деле, в повести «Выстрел» повествование ведётся от имени человека, наблюдающего странное поведение Сильвио, который только в конце I части повести рассказал о своем отложенном выстреле, а во II части после долгих «лишних» подробностей, например, признаний повествователя о том, что ему было скучно, что он перечитал все книги в доме, что пробовал пить неподслащённую наливку, но от неё у него болела голова и т.д., читатель узнает продолжение истории об отложенном выстреле. Что именно пересказывать, а значит, на что именно обращать внимание при чтении: порядок изложения истории (но какой в этом смысл?) или сюжет истории с выстрелом (но выстрела, кстати, так и не было!)».

Сразу кратко выскажусь о цели, которая на мой взгляд была искусно достигнута Пушкиным с помощью очень скромных средств и при минимальном объеме текста. Ему удалось схватить и передать читателю то, что почти всегда ускользает из прозы – дух народа и ощущение прикосновения к жизни. Удивительно, что художественный уровень самих новелл невысок и доступен почти рядовому писателю, каковым и является по задумке Александра Сергеевича сельский писатель-барин И.П.Белкин. Как нередко бывает с образованными людьми, поселившимися на земле, Белкин нашел себе занятие в собирании слышанных от разных людей историй, которые бы вместе составили энциклопедию русской жизни. Белкин достаточно умен и прозорлив, но не гениален. Его проза – это работа ученого-этнографа. Недостаток таланта и мастерства этого героя было новаторски и тонко компенсировано композиционной структурой «Повестей…». Только рассматривая весь цикл повестей, мы обнаруживаем за простоватым Белкиным и его неискусной прозой стратегический замысел Пушкина, его владение стилями рассказчиков из разных сословий, которые проступают через литературную обработку писателя Белкина, различие мировосприятия, духа различных слоев российского общества и то общее, что их всех объединяет. Пушкин ради большего отказывается от мастерского владения словом, которое в данном случае было бы помехой в непосредственной передаче духа и мировосприятия героев, рассказчиков историй и писателя Белкина. При этом Пушкину удалось совершенно избежать неприемлемой для художественного вкуса прямой дидактики.

Итак, цель «Повестей Ивана Петровича Белкина» — художественное изображение «русского духа», постепенно как пар поднимающегося от почвы и различно распределенного по стратам общества от самых низов до высших слоев, и своеобразно проявляющего себя на каждом из этих уровней. Потому так важны все повести вместе – они охватывают весь народ, основные сословия. Отдельно от них стоит та самая парящая «русским духом» почва: «История села Горюхина».

Итак, приступим…

Добавить комментарий